Богатыри и витязи Русской земли. Образцовые сказки - Страница 24

Построили Михайле братцы колоду из белого дуба; сам он выковал в кузнице прутья: железный, медный, оловянный, взял их с собой. Опустили Михайлу в землю вместе с гробом жены, с конем, с оружием, с разными припасами, забили колоду железным обручем, засыпали желтыми песками.

Стал жить богатырь в земле с мертвою женой; прошла неделя, другая; приползает однажды ночью к колоде лютая змея: разломала железные обручи, открыла колоду, увидала Марью — Лебедь белую. Рада-радешенька змея, что есть чем поживиться, кинулась на покойницу.

Тут Поток как сдвинет камни вместе — ущемил змею, придавил железным обручем, стал сечь железными прутьями.

Взмолилась подколодная змея:

— Не трогай, не бей меня, добрый молодец, принесу я тебе живой воды через три года.

Не слушает Поток, бьет змею железными прутьями.

— Не бей меня, Поток, принесу я тебе воды через два года!

— Долго ждать, — говорит Поток.

И стала змея уменьшать срок; наконец обещала Михайле принести живой воды через три часа.

— Оставь мне здесь в залог своих змеенышей, — говорит богатырь, — тогда, пожалуй, отпущу тебя за водою.

Оставила змея змеенышей, через три часа приползла назад, принесла с собой живой воды.

Захотел узнать Поток, правду ли говорит змея, что принесла живой воды, разорвал он змеенышей надвое, спрыснул живой водой: срослись и ожили змееныши.

Тогда взял Поток обещание со змеи, что не будет она заползать в могилы, беспокоить мертвых, и отпустил ее.

Спрыснул богатырь Марью — Лебедь белую живой водой; ожила она, встала да и говорит:

— Долго же спала я нынче.

Отвечает Поток:

— Да, кабы не я, спала бы ты тут вечные веки!

Стал размышлять Михайло, как бы ему из земли выбраться, закричал о помощи что было голосу. От того крика земля задрожала. Услыхали Добрыня с Ильей знакомый голос.

— Ведь это наш крестовый брат, Поток, зовет на помощь; знать, душно ему в сырой земле.

Разрыли богатыри могильный холм, увидали дивное диво: вышел Поток из гроба вместе с молодой женой.

Пошла тут по всей земле слава о красоте неописанной Михайловой жены, Марьи — Лебеди белой, об ее великом разуме.

Прослышал о красавице и царь Иван Окульевич. Приехал он на Русь с сорока царями-царевичами, с сорока королями- королевичами, захотел добыть себе Марью — Лебедь белую, стал ее упрашивать, умаливать:

— Поди за меня, красавица, замуж; за мною будешь ты слыть царицею, а теперь за Потоком только и слывешь ведь работницей князя Владимира!

Захотелось Марье быть царицей; изменила она милому мужу, пошла замуж за Ивана Окульевича и ускакала вместе с ним.

А Михайло сидит себе в поле, ничего знать не знает; приехали тут к нему Илья да Добрыня, поведали Потоку новое горе.

— Братцы крестовые, — говорит Михайло, — поедемте вместе за женой моей в погоню.

— Не годится нам, — отвечают богатыри, — за чужой женой скакать в погоню; есть дома дела поважнее. Поезжай ты один, сруби голову царю Ивану Окульевичу за его недобрые дела!

Поехал Поток. Скоро настиг он жену свою. Увидав его, испугалась Марья — Лебедь белая, плачет горько и говорит мужу:

— Силой взял меня за себя замуж Иван Окульевич; тяжко мне жить без тебя, добрый молодец, — выпьем вместе с горя чару зелена вина.

Поверил ей Поток, а она вместо вина поднесла ему чару сонного зелья; упал на сыру землю молодой богатырь, крепкий сон сковал его.

Говорит Марья — Лебедь белая Ивану Окульевичу:

— Отсеки Михайле голову, чтобы он нас не преследовал.

— Нет, Марья — Лебедь белая, — отвечает царь, — стыдно бить лежачего да сонного; пусть проснется — тогда я с ним померяюсь силушкой.

Подняла тогда Марья сонного мужа, бросила его через правое плечо, сама приговаривает:

— Где был добрый молодец, пусть станет белый горючий камень; три года пусть поверх земли лежит, на четвертый — в землю уйдет.

Окаменел богатырь и в землю сырую ушел.

Вспомнили Илья да Добрыня о своем крестовом братце, соскучились, поджидая его, надумали поехать посмотреть, как он живет-может.

Оделись они нищими каликами, отправились в путь-дорогу в землю Сарацинскую, видят: идет им навстречу такой же калика, как они сами, старый, седой да сгорбленный.

— Здравствуй, Илья Муромец, старый казак, здравствуй, молодой Добрынюшка Никитич, возьмите меня с собой в товарищи.

— Здравствуй, дедушка! Что ж, пойдем с нами в Сарацинскую землю.

И думают богатыри, что старику не угнаться за ними, а видят, что он еще впереди их идет.

Пришли они в Сарацинскую землю к царю Ивану Окульевичу, стали просить милостыни громким голосом; от их голоса земля задрожала.

Выглянула Лебедь белая в окошко, говорит Ивану Окульевичу:

— Это не калики перехожие, а славные русские богатыри: Илья Муромец да Добрыня Никитич, а третьего я не знаю. Зови их к себе в палаты, принимай радушно, угощай, встречай честным пиром.

Хорошо встретил богатырей Иван Окульевич, угостил на славу, одарил богатыми подарками, забыли они и про Потока. Уже на обратном пути вспомнили, зачем ходили в Сарацинское царство; вернулись, стали Лебедь белую расспрашивать о Потоке.

— Лежит крестовый ваш брат у креста Леванидова горючим камнем.

Пошли калики отыскивать названого брата; старик привел их к камню да и говорит: